Бегом по лестнице Эшера
ироничное фэнтези
Виктория Лик
© Виктория Лик, 2016
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Глава 1
Я не особо удивилась, услышав: «Привет, дорогая», проходя мимо старого деревянного дома, который простоял бог знает сколько времени и пережил немало. Я оглянулась, но никого не увидела. Только на скамейке перед домом сидела черная кошка и приветливо жмурилась на солнышке.
– Присаживайся, поговорим, – тот же голос ниоткуда.
Я присела на самый краешек скамеечки, воровато оглядываясь. Я ведь явно слышала голос, но понять, кто и откуда говорит, никак не могла. А кошка спокойно и неторопливо принялась вылизывать лапу, косо поглядывая на меня.
– Ну, не стоит так напрягаться. Подумаешь: говорящая кошка. Что никогда не встречала? Так давай знакомиться. Пойдем за мной, – кошка прекратила умываться, пристально посмотрела на меня, спрыгнула на землю, взмахнув хвостом словно крылом, и с гордо поднятой головой двинулась в сторону крыльца. Она подобно особи королевских кровей, даже не допускала мысли, что я могу не пойти вслед за ней. А я, оцепенев от такой наглости, продолжала сидеть, уставившись на эту странную кошку. Меня не особо удивило поведение кошки и ее манера разговаривать, меня поразила ее наглость и самоуверенность. Скорее всего, в прошлой жизни она действительно была королевой. А я ранее никогда не общалась с особями королевской крови и совсем не знала, как себя вести в подобной ситуации.
Дойдя до крыльца и сообразив, что я и не собираюсь двигаться за ней, кошка наконец соизволила обернуться, фыркнула и возмущенно посмотрела на меня:
– Ну? Ты долго собираешься думать?
– Да иду я, иду, – почувствовав себя виноватой в неподчинении приказу королевской особы, я поспешно подскочила, словно зазевавшаяся фрейлина ее величества, поднялась на ветхое крыльцо и открыла дверь. Та противно заскрипела, словно ее не открывали сотню лет. «Не пристало ее величеству жить в таком старом и скрипучем доме» – иронично подумала я, глядя в след неспешно входящей в дом кошке, для которой он явно был ее дворцом.
Дом этот с детства внушал мне священный ужас. Священный – потому что от этого дома веяло странными ароматами, напоминающими мне церковные. Я вообще-то в церкви не хожу. Но когда я была совсем маленькая, бабушка таскала нас с сестрой на все службы. Я не помню многого из этих служб, но запах преследует меня до сих пор: запах пота большой возбужденной толпы в смеси с запахом свечей, масла и чего-то такого странного, чему я не могла дать определения. Одним словом: запах священный. Почему «ужас»? Просто дом был такой старый и не вписывался в наш современный многоквартирный район. Маленький, согнутый в три погибели, сдвинутый на правый бок так, что уперся наличниками в землю, дом был так стар, что трудно было понять, как он до сих пор сохранился и почему его не снесли в угоду развития современного строительства. Никакой мемориальной доски на доме не было, и он не являлся достопримечательностью архитектурного строительства или народного зодчества. К этому дому никогда не приезжали на экскурсию нарядные автобусы. Он просто жил своей отстраненной жизнью, вопреки цивилизации и вопреки всем законам сохранения энергии. По идее он давно должен был сгнить и развалиться в труху, но дом не хотел сдаваться, словно его миссия на этой земле еще не окончена. Вот поэтому он и вызывал у меня священный ужас. С детства я выдумывала самые различные истории про Дом. Мы с детворой любили играть в прятки вокруг Дома, так забавно было выпрыгивать из-под крыльца на водящего и пугать его. В том доме жила бабушка, такая совсем одинокая и неразговорчивая. Но она никогда не ругала нас и не гоняла, когда мы, заигравшись, залезали на ее маленький огородик с тремя яблонями. Иногда она подзывала нас и угощала кислыми зелеными яблоками или разрешала самим полазить по старым ветхим яблоням и нарвать себе угощение. Сколько себя помню, бабушка жила в том странном доме и вместе с тем домом. Скорее всего, они были ровесники и на тот свет должны будут отправиться вместе.
И вот впервые в жизни я зашла внутрь этого дома. Не могу сказать, что мне этого очень хотелось. Я остановилась на пороге со странными ощущениями страха, желания войти внутрь и опасениями, что там внутри дома все не так загадочно и таинственно. Ощущения такие, словно войдя внутрь дома, я вдруг разрушу ту таинственность детства, которая сопровождает нас всю жизнь. И все же, на секунду остановившись на пороге, я вошла и, осторожно прикрыв за собой скрипучую дверь, огляделась не без любопытства. Комната оказалась большой и светлой, вопреки моим ожиданиям чего-то маленького и темного. Большая белая печка, но явно декоративная, так как в углу стояла обычная газовая плита. Стол в центре, покрытый белой кружевной скатертью, явно связанный тем, кто живет в этом доме. Такие скатерти продают бабушки на всех рынках нашей многострадальной Росси. Фотографии на стенах: вот молодые в белом. Явно свадьба. Вот парень в военной одежде – улыбается, словно он идет покорять весь мир, подобно Македонскому, еще не зная, что он навсегда останется только фотографией на старой стене. А на этой фотографии они вдвоем. И весь мир существует только для них двоих. И все мировые проблемы им ни почем: они любят друг друга и даже фотограф в тот миг перестал быть реальностью. Я не могла оторвать взгляда от этой фотки. Я всю жизнь мечтала о таком моменте: чтобы только я и он. И никого больше. И чтобы мир растворился в моей любви, перестал существовать. И вот передо мной эти двое: из моей мечты. Не видят никого и ничего. Просто любят друг друга той любовью, которая бывает только в романах и в голливудском кино. А в реальности такой любви я не встречала. Но это не мешает мне мечтать о такой любви. Ждать ее. Надеяться на то, что я в этом мире мне суждено встретить свое счастье в образе милого и страстного друга. «Мечтать не вредно» – говорят мои подруги. «Живи настоящим, перестань мечтать и верить в чудеса!» – говорила мне моя мама. А мне уже далеко не двадцать, не хочу даже говорить: как далеко. Как-то мне рассказали анекдот: «Лучшие десять лет в жизни женщины между двадцать девятью и тридцатью годами». И я верю в то, что эти самые лучшие десть лет в моей жизни. И словно маленькая девочка, верю в чудеса.
Посмотрев направо, увидела герань на подоконнике. А у меня тоже герань. Мама говорила, что герань не любит моль. Нет, не в том смысле, что Герань не любит моль. Весь смысл в том, что если в доме цветет герань, то моль предпочитает не заводиться в шкафах и не будет есть ваши меха. У меня нет мехов, но моль исправно есть мои носки и свитера. И я завела себе герань, хотя очень не люблю запах ее цветов. Но моль тоже не любит этот запах, и поэтому стала облетать мой дом стороной.
Смотрю дальше с опасением и непонятным возбуждением: слева открытая дверь в другую комнату – голубые обои в мелкий цветочек, солнечные блики на стенах, желтые занавески с рюшечками, все та же герань на окне. Явно здесь не любят моль и предпочитают ее изгонять с помощью герани.
Несмотря на открытые окна, в доме было тихо, уютно. Воздух был необычно свежим, и пахло чем-то знакомым. Все как в обычной избе простого русского человека. Не удивительно, что для кошки дом был дворцом.
– Проходи, дочка, – вдруг раздался живой человеческий голос откуда то из-за печки. Я вздрогнула от неожиданности. Я не знаю, чего ожидала, но явно не человеческого голоса. Я настроилась на что-то сказочное, и скорее всего, ожидала что кошка превратится в молодую особу, которая предложит мне что-то эдакое, из не нашего мира, чуждое моему пониманию. Но уж никак не голос старухи. Я прошла и увидела за печкой большую кровать. Кровать была словно из кинофильма: высокая с большими медными шарами по углам стоек. На кровати поверх покрывала с тремя медведями (обычно такой коврик вешали на стену у кровати, а тут им постелили постель) лежала бабуля, прикрывшись большим пуховым платком.
– Проходи, не стесняйся. Я тут приболела чуток, лежу вот. Второй день не встаю, ноги болят. Я Лушку попросила привести кого понадежней, помочь мне. Вот она тебя и присмотрела. Ты не смотри, что она всего лишь кошка, она у меня умная. Мы с ней почти ровесницы, по ее кошачьим меркам.
– А я и не боюсь, – как-то слишком быстро, не подумав, ответила я.
– Ты уж прости нас старых, если мы тебя чем-то напугали. Я как-то не подумала, что ты можешь испугаться. Проходи, не стесняйся. Мы тебе ничего плохого не сделаем. – Бабуля явно была обеспокоена тем, что я так напряглась.
– Да я и не боюсь, – снова ответила я. И задумалась: а чего это я на самом деле так испугалась? Дом как дом. Кошка, хотя и странная, но вполне обычная. Таких во дворе нашего дома пруд пруди. И бабушку я знаю давно, чего мне бояться?
